Пятого августа Кабинет министров после длительного рассмотрения наконец принял постановление о порядке реформирования Национальной телекомпании Украины (НТКУ) в Национальную общественную телерадиокомпанию Украины (по-украински – НСТУ). Согласно плану, подготовленному рабочей группой, это открывает путь к реальным преобразованиям государственных телерадиоканалов в общественные.

Пока НТКУ готовится к изменению юридического статуса, новая команда гендиректора Зураба Аласании решила постепенно менять контент и информационное вещание согласно принципам общественного вещания. В апреле 2015 года «Первый национальный» провел ребрендинг и стал каналом «UA:Перший». За программное наполнение будущего общественного вещателя в команде Зураба Аласании отвечает Дарья Юровская.

В интервью «Телекритике» заместитель генерального директора рассказала, какие новые проекты появились на канале с апреля 2014 года и какие будут запущены в новом сезоне. Она не жалеет о тех проектах, которые были закрыты (на протяжении года таких было около 30). Дарья входит в рабочую группу, в которой отвечает за создание программной концепции, проектов сеток вещания всех телерадиоканалов – на их базе и будет создано общественное вещание. Она признается, что в этой работе еще очень много вопросов, ответы на которые нужно искать сообща – и тем, кто работает в Киеве, и тем, кто в регионах. Но без взаимного доверия этот процесс не будет успешным.

Стоит отметить, что проект программной концепции еще не готов. Однако Юровская с уверенностью заявляе: у зрителей будут как минимум три кнопки телеканалов общественного вещания – «UA:Перший», «UA:Культура» и «UA:Регіональний». Как будут называться региональные каналы – тоже пока вопрос. «Наша главная цель  – чтобы каждый, кто будет смотреть или слушать продукт общественного вещания, знал, что он сделан по стандартам общественного», – говорит Дарья.

– Дарья, объясните, пожалуйста, читателям, сколько у них будет кнопок «UA:Суспільне мовлення». Что будет видеть, например, зритель Ужгорода?

– В каждом регионе у зрителей будет три кнопки – два национальных телеканала («UA:Перший» и «UA:Культура»), плюс каждый зритель, как и раньше, сможет видеть свой региональный канал. Мы, конечно же, хотим сделать единое брендирование, чтобы зритель в любом регионе понимал, что это тоже общественное вещание, которому можно доверять, так как оно работает по единым стандартам. Но также мы хотим сохранить и региональные бренды.

Сейчас у всех ОГТРК разные названия. Это очень интересная задача с точки зрения названия и смыслов. С одной стороны, мы хотим сохранить названия, к которым привыкли люди, с другой – часть областных телекомпаний просят поменять названия, потому что существующие ассоциируются со старой властью. Мы собираем сейчас все пожелания и ищем единый алгоритм. Наша главная цель – каждый, кто будет смотреть или слушать продукт общественного вещания, должен знать, что он сделан по стандартам общественного и это его региональный канал, который рассказывает о происходящем в регионах.

Очень хочется, чтобы по какой-либо важной теме мы могли включить в обсуждение всю страну в любом формате. Уже к концу этого года планируем запустить вечернюю (после общенациональных новостей в 18:30) информационную программу, где могли бы участвовать все регионы. То есть это будет не подборка сюжетов из регионов, а обсуждение одной важной темы всей страной.

Например, когда-то в Киеве было принято решение о том, что нельзя брать деньги за парковку, если нет паркомата. В Одессе сделали парковку бесплатной. В Харькове муниципалитет решил, что наличие кассового аппарата на парковщике позволяет брать деньги за парковку. Вроде бы одна страна, и одно решение должно выполняться одинаково, а у нас выходит, что в регионах могут быть разные варианты. Мы хотим об этом информировать, это, в свою очередь, даст возможность гражданам влиять на свои муниципалитеты.

В новостях есть ограничения, и этот вопрос не изучишь детально со всех сторон. Поэтому должны быть разные студии, чтобы люди обменивались информацией. Если нужен комментарий, то журналисты региональных компаний вынуждены искать эксперта в своем городе, а они не всегда готовы говорить. Здесь же у них будет возможность взять комментарий у эксперта из другого региона. Также мы хотели поделить программу на три блока: важная новость, которая очень обсуждается, журналистское расследование на эту тему и что-то из повседневной жизни областей.

Мы хотим познакомить области друг с другом. Это задача общественного вещания – познакомить страну.

– Вы сопредседатель нескольких подгрупп рабочей группы по переходу на общественное вещание. В течение почти года занимаетесь доработкой программной концепции и проектов сеток вещания двух телеканалов и трех радиостанций будущей НСТУ, а также подготовкой модели сотрудничества по обмену медиаконтентом. Расскажите, что сделано в каждой из подгрупп. Готовы ли проекты сеток вещания?

– За этот период наши рабочие группы прошли два этапа вместе с законом об общественном вещании. Когда мы начинали работать, в законе ничего не говорилось о сохранении регионального вещания, а концепт расписан так, что должно было быть создано два канала. После внесения поправок в закон вся работа началась заново, потому что мы должны были сохранить 24-часовое региональное вещание. Понятно, что количество продукта, которое производят региональные вещатели, небольшое. Мы хотим воплотить такую идею: человек, включая канал общественного вещания, должен видеть там соответствующий продукт по смыслу и телевизионным стандартам.

На последней рабочей группе мы презентовали короткий вариант концепта и приблизительное наполнение сетки. В ближайшее время вернется из отпуска финансовый и плановый отделы – они помогут превратить все в цифры, с которыми можно будет работать. Мы ждем постановление Кабмина (было принято 5 августа, уже после интервью. – ТК), которое должно запустить дорожную карту создания НСТУ, и дальше все нужно будет делать очень быстро.

– Готов ли проект программной концепции НСТУ? Если нет, то когда будет?

– Если вы говорите об официальном документе размером сотню страниц, в котором все прописано, то, безусловно, нет.

– А он должен выглядеть именно так?

– Я не знаю! Иногда мы думаем, что задача должна быть выполнена каким-то конкретным образом, а потом в процессе работы меняем решение.

Мы все еще в поиске, и я не думаю, что какое-то окончательное решение будет принято, да и вообще возможно на общественном вещании. Потому что в ближайшие восемь лет это будет всегда процесс. Это не значит, что мы просим восемь лет подождать, а только потом критиковать. Нет, восемь лет – это живой процесс, мы готовы отвечать за каждый день уже сегодня, хотя формально общественного еще не существует. Критика принимается. К тому моменту, когда зритель двумя словами сможет объяснить, почему он выбрал именно общественное вещание, пройдет довольно много времени.

– Но у вас есть видение этой программной концепции? Она будет одна для всей НСТУ или отдельно для каждого канала?

– Безусловно, есть. Я бы разбила на два направления: базовая часть и гибкая, которая будет меняться в течение долгой жизни общественного вещания. Например, базовая концепция регионального вещания.

Мы посмотрели, что уже делают компании, что некоторые из них делают неплохо, и подумали, почему важно именно региональное вещание, какая его ключевая задача, в отличие от национального. И поняли, что его задача – сосредоточиться на информационном продукте. Чаще всего это большой вечерний слот информационных программ. Это новости, прямые эфиры, где можно говорить в разных форматах и обсуждать, что необходимо конкретному региону. И, возможно, утренние эфиры, развлекательно-информационная программа.

Компаниям нужно чем-то заполнять дневной эфир, и они его старательно заполняют. Здесь будет любопытно понаблюдать, как разные региональные телекомпании станут завоевывать место под солнцем. Потому что, например, в Харькове, где появилась первая местная частная телекомпания, у многих вещателей были амбиции, они делали и ток-шоу, и другие программы. Но случилось так, что со временем все эти телеканалы перестали быть сколько-нибудь влиятельными, они очень обслуживающие, новости очень «джинсовые» и так далее. Сейчас, на мой взгляд, в Харькове отличное время для того, чтобы стартануть с профессиональными региональными новостями и занять лидирующее место. Лет 10-15 назад это было бы намного сложнее, учитывая недоверие к ОГТРК.

В Одессе, наоборот, огромное количество местных телекомпаний, и одесситы совершенно спокойно относятся к тому, что эти новости за одного человека (собственника), а те – за другого. Они не считают это чем-то из ряда вон выходящим. Довольно сложно убедить этого зрителя в том, что хорошие новости – сбалансированные, они могут ему просто не понравиться. Он решит, что это какая-то чепуха, потому что непонятно, кто молодец.

Второй блок собственного производства региональных компаний мы условно назвали «События в регионе, которые не попадают в новости». Это социально-благотворительные ток-шоу или программы. Речь идет о волонтерских движениях, общественных активистах, хороших примерах. Мы все думаем, что есть центр и есть регионы, о жизни которых никто не знает. А если посмотрим на регионы, то там есть областной центр и есть районы, о жизни которых никто не знает (из-за банального отсутствия у СМИ бензина для поездок в районы). Коммерческим компаниям это не нужно, а у ОГТРК пока нет на это денег. Это их стратегическая задача. Многие уже над этим работают, и я знаю некоторые районные ТРК, которым интересно такое сотрудничество. Очень хочется с ними сотрудничать, хотя они и не входят в сферу влияния НСТУ.

И третья часть по регионам – то, что касается особенностей региона. Есть компании, которые делают очень хороший продукт, например, новости на разных языках. Или есть ТРК, у которых исторически очень популярен определенный вид продукта. И они будут продолжать его производить, потому что люди в данной области любят и смотрят эти программы. Это то, чем они будут отличаться, кроме региональных новостей.

– На последнем заседании вы презентовали концепт НСТУ. С какими ОГТРК вы готовили презентацию?

– Над созданием концепта мы работали в почтовом режиме. ОГТРК довольно хорошо откликаются, правда, не все – кого-то нужно потеребить, кто-то откликается сразу, а кто-то приходит вчетвером. Это очень долгий процесс знакомства. Надеюсь, в августе-сентябре мы все познакомимся ближе.

– Вы ездили к ним или изучили контент заочно?

– Поехать пока не смогли, но очень надеюсь, что в конце августа смогу их посетить. Частичные выезды были, мы пользовались любой возможностью, например, по грантовым программам ездил Зураб Аласания, Влад Грузинский. Для нашего бюджета это довольно дорогое удовольствие. Пока я была только в Харьковской ОГТРК. Общалась с гендиректорами непосредственно на конференциях, они часто бывают в Киеве, в том числе и по делам создания общественного вещания.

Я более детально знакомилась с контентом ОГТРК, когда еще мы писали первый концепт, многие присылали видео. Это очень сложно, потому что для такого количества информации нужно время. Если я их все отсмотрю, то в памяти остаются только какие-то яркие моменты. Мы в первую очередь смотрели новости и вечерние программы, также немного программы, которыми они обменивались. Это исключительно собственный продукт.

Хочу подчеркнуть: в нашей деятельности нет попытки найти виновного. Вся история государственного телевидения строилась на том, что обязательно нужно найти виновного, и никто не хотел им становиться. Обратная сторона этого – никто не хотел брать на себя ответственность. И если в компаниях, где я работала, мы деремся за то, чтобы взять на себя ответственность, чтобы не подвести друг друга и руководителя, то в госструктурах воспитывалось обратное.

Полтора года у нас ушло на формирование доверия, чтобы люди понимали: никто не будет выставлен за дверь. Я могу быть более жесткой, но никто ни разу не видел, чтобы я вышла и публично обвинила кого-то. У нас был один человек, которого мы быстро и сразу выгнали за «джинсу» (она не вышла в эфир).

ОГТРК далеко, и доверие завоевать сложнее. Те, с кем мы постоянно общаемся, уже понимают, что любой мой вопрос не нужно воспринимать как «наезд» – это просто вопрос. Чисто по-человечески я их понимаю. Это как Счетная палата не может понять, зачем нужно нанимать ведущего по договору, когда есть ведущий в штате. Они обязаны об этом у нас спросить, но как можно им объяснить, что ведущий авторской программы – это не какой-то ведущий, который есть в штате, это часть работы телевидения?

– Каково соотношение собственного контента на «UA:Першому» и стороннего? Какой объем программ вам дают партнеры из EBU или других стран?

– Примерно 70 процентов того, что показывает «UA:Перший», производится в НТКУ. Остальные 30 процентов почти поровну делятся между программами иностранного производства (примерно 12 процентов), художественными фильмами и сериалами (примерно 11 процентов) – они могут быть также иностранного производства, но я их выделила в отдельную категорию. Сторонний украинский контент (как «Схемы», «Слідство.info») – примерно семь процентов. Также мы ожидаем большой датский пакет программ.

Я очень рада, что есть два расследовательских проекта – «Схемы» и «Слідство.info». Они появились, когда был принят закон об общественном вещании, и нам нужно было сигнализировать аудитории, что у нас что-то изменилось. Независимость общественного вещания обеспечивается существованием именно таких программ. Мне очень хотелось бы, чтобы эти расследования касались не только топ-политиков, миллиардеров, но и более мелких чиновников. Конечно же, мы хотим производить такую программу, однако нам нужно время, чтобы вырастить журналистов-расследователей такого уровня, плюс деньги на производство подобных программ. Поэтому мы очень благодарны производителям этих проектов, а наша задача – обеспечить «большую китайскую стену» между ними и каким бы то ни было вмешательством извне.

Кроме давних партнерских отношений с Arte (франко-немецкий межгосударственный культурный некоммерческий телеканал. – ТК), благодаря которому мы транслировали очень качественный продукт, скажем, пакет их фильмов, у нас было также очень много точечных проб.

Например, фильм о Бандере или о событиях в Грузии «Уроки русского», который мы собираемся показать (его снял российский режиссер, находящийся там во время войны). Когда посмотрела эту ленту, испытала большое чувство стыда, потому что поведение России в то время было абсолютно таким же, как сейчас с Украиной, менее масштабным, но точно таким. И я как человек, живущий в соседней стране, тогда абсолютно не обращала на это внимания. Теперь понимаю, почему многим другим странам сейчас не до подробностей в нашем государстве. Было несколько проектов по Крыму. Например, «Громадського ТБ» – по выборам, а также работа стороннего режиссера, попавшего в Крым в 2010 году и начавшего там все снимать, в том числе все митинги. Как сейчас выяснилось, в эти события были предтечей того, что потом произошло на полуострове. Он сделал хороший фильм.

Еще интересный момент. Часто продакшн-студии предлагают нам за недорого качественные фильмы. Мы знаем, что любая работа должна быть оплачена, но, к сожалению, не можем их купить, так как у нас нет денег. Они идут на другие каналы, но потом возвращаются к нам, потому что в концепте у коммерческих вещателей нет эфира для такого продукта, у них другая направленность. А я в итоге очень рада, что мы все-таки можем показать нашим зрителям их фильмы.

– Что планируется сделать, чтобы привлечь молодую аудиторию?

– Это сложный вопрос. Мы спрашивали у американцев, где найти молодую аудиторию, – как оказалось, они тоже не знают. У них точно есть детские программы и зритель, а потом они ловят своего зрителя (45–50 лет), который ищет на ТВ аналитику и готов жертвовать на общественное вещание. У них тоже «дырка» посредине. Они очень любопытно пытались ее закрыть – купили у британцев сериал «Аббатство Даунтон», показали и поймали 20-летнего зрителя. Но это не системное привлечение молодой аудитории.

Вопрос в другом: как сделать так, чтобы молодые люди, столкнувшись в Украине (скажем, в Интернете) с продуктом, брендированным как общественное вещание, доверяли ему. Например, у голландского общественного вещателя есть структура, которая производит новости для трех каналов. У них даже приложения для смартфонов делятся по аудитории: для людей старшего возраста (где список заголовков и короткий текст) и для молодой аудитории (где только видео). То есть не нужно мыслить одной платформой. Когда человеку в критической ситуации необходимо принять решение, надо, чтобы он знал, где найти информацию, которой можно доверять.

Я понимаю, что уровень доверия – это вопрос узнаваемости, и рейтинг, так или иначе, подтянется за доверием. Люди не могут доверять каналу, который им незнаком. Однако главное мерило в этом смысле – не рейтинг. Например, Японская телерадиовещательная корпорация (общественное вещание) NHK – только одна из пяти телеканалов в стране, она соревнуется с коммерческими вещателями, у многих из которых тоже есть вертолеты и желание делать самые лучшие новости в государстве. Но во время землетрясения японцы (до 80 процентов зрителей) включают именно NHK. Люди доверяют этой корпорации. В обычное время она может иметь и десять процентов зрителей (например, трансляция дебатов в парламенте). Затем идет показ исторической драмы – и снова NHK получает большую аудиторию.

Вопрос привлечения молодого зрителя решается ежедневно в каждой стране по-разному. Единого рецепта нет.

– Назовите проекты, которые сейчас транслируются на «UA:Першому» и которые достойны того, чтобы быть в эфире общественного. Видели ли вы такие на канале «Культура», на каналах ОГТРК?

– Мне трудно сказать. Но могу вас заверить: это будут проекты, которыми мы гордимся.

Это деловая и экономическая программа «Перша шпальта». Команда недавно отметила год с первого эфира, и за все это время программа ни разу не изменила стандартам. На мой взгляд, ребята делают лучший в стране телепроект на эту тему.

Далее – проект «Подорожні» с Ольгой Герасимьюк. Это возможность человеческого диалога без вранья, без попытки на этом человеческом сыграть и одновременно дать зрителю ту настоящую и живую эмоцию, к которой он привык. Я с большим трепетом отношусь к тому, как ведущая говорит с гостями, каких именно гостей она выбирает.

Очень хорошая передача «Война и мир», которая заставляет думать. Мы с командой решили немножко сдвинуть фокус в программе: будем больше говорить о законодательных инициативах и попытках что-то реформировать, а также, как на это смотрят обыватели и военные.

Очень хотим оставить «Дебаты PRO». Во втором сезоне попробуем его доточить с телевизионной точки зрения, сделав более ярким. Все наши проекты требуют вовлечения зрителя, чтобы он активно смотрел и слушал. И это, конечно, требует от него затрат, которые он пока не готов нести. Но к таким вещам нужно привыкнуть.

Также у нас будет авторская линейка в раннем вечернем слоте. Ведущие сами себе выбирают гостей и сами решают, о чем и как они будут с ними говорить. Это тоже актуальные темы, но не сегодняшняя история. Тут двунаправленный эксперимент. Признаться, была поражена профессионализмом Мыколы Вересня, когда он сказал: «Я ничего не знаю о футболе, но мой собеседник знает все, и я его сейчас расспрошу». Всю жизнь мечтала о том, чтобы журналист не делал умное лицо и не задавал вопросы длиннее, чем ответы, а спрашивал как человек, который ничего не знает. Потому что у многих зрителей тоже такие же вопросы.

Вторая направленность – вернуть журналистике, программам авторское лицо. Авторская линейка коротенькая – по 24 минуты. У нас в этой линейке Мирослава Гонгадзе будет говорить с топовыми политиками и экспертами Америки и Украины о нашей стране. Кстати, очень интересно наблюдать, как работает Мирослава. Когда она задает вопросы нашим спикерам здесь, то реакция людей обескураживающая (это было видно по «Национальным дебатам»), хотя для американских спикеров это нормально. Программу мы делаем совместно с «Голосом Америки», производиться она будет в нашей стране. Часть съемок происходит в США, часть – в Украине.

Будет еще одна авторская программа с рабочим названием «План на завтра». В качестве ведущего выступит человек, который часто приходил в нашу передачу «Перша студія».

– А что из программ ОГТРК достойно быть в эфире общественного?

– Конечно, есть много достойных программ, но я пока не изучала, какой именно продукт можем взять на общенациональный канал. Я замечала, где интересные идеи, журналисты или люди, которые говорят свободно. У меня есть не информационная, а тепловая карта по ОГТРК, на которой видно, где существует жизнь, а где тепло уходит. Теперь я хочу их объехать, помочь, ответив на их вопросы, и дальше работать с теми, кто разделяет ценности общественного вещателя.

– Как за последний год изменилось программное наполнение «UA:Першого»? От чего вы отказались, а какие проекты запустили?

– Хотелось бы, чтобы зритель об этом сказал. За первые полгода были закрыты около 30 проектов, потому что они не соответствовали стандартам общественного вещания, например, некоторые были навязаны в то или иное время. Вместо них появилось много новых программ. Все они – попытка показать: если разные люди хотят дальше жить рядом, они должны друг друга послушать и мирно разойтись, уважая другую точку зрения.

У нас появились спортивные новости. Я очень доверяю команде, которая их делает. Видела отклики людей, которые сравнивали нас с новостями очень обеспеченных коммерческих каналов. Наши спортивные новости вполне достойны.

Появились международные новости. Команде очень нужна подписка на Reuters, необходимы еще два редактора, компьютер. У них почти ничего нет, но они очень хотят сделать классные новости. И мне кажется, что у них здорово получается. Это видно и по рейтингам. Программа выходит в 18:15 и должна «разгонять» новости в 18:30. Но мы видим по рейтингам, что люди приходят специально на международку.

По поводу новостей. У нас нет «джинсы», цензуры, мы стараемся защитить свои новости от любого – и злобного, и случайного – влияния. Мы стали более гибкими с точки зрения трансляции. Перестали бояться многих вещей и уже давали много срочных трансляций. Переводчики из международного отдела всегда готовы взять на себя ответственность и сходу садятся и часами переводят заседания Совбеза ООН. А у них очень мало людей, и среди них нет ни одного профессионального синхрониста. Мы – не новостной канал, который имеет новостную студию, в которой в любой момент можно все включить. Однако мы стараемся максимально быстро реагировать. Например, на 8-9 мая европейцы долго не могли определиться, что будет происходить в Европе в эти дни, а нам было важно показать, что в этот день происходит в Европе. О параде в Париже нам стало известно за два часа до его начала, и в течение этого времени мы решили, как впишем это в сетку. Я позвонила Юрию Владимировичу Макарову (он очень много делает для канала помимо программы «Война и мир»), который знает французский, и он бесплатно провел эту трансляцию.

– А не жалеете о том, что на «UA:Першому» уже нет Шустера, Поплавского и Гордона?

– Нет, не жалею. Не мне говорить о Савике Шустере, но основная претензия к этой программе у меня была такая: зритель садился смотреть передачу с двумя вопросами, а вставал с пятьюдесятью. Это точно не то, что должно делать общественное вещание. Поплавский… Есть какой-то предел вкуса. Я не скажу, что это была суперрейтинговая программа. Сейчас в дневной линейке у нас есть программа о наших исполнителях, и ее смотрят, аудитория благодарна. И это не стыдно.

– Расскажите подробнее о музыкальных проектах. Возьмем, например, «Музичне турне».

– Это наш проект. Хотя и не совсем программа – скорее, возможность послушать музыку.

Телерейтинги показывают, что на любом канале на первых местах новости, сериалы и развлекательные программы. Согласно исследованиям компании ProMova, 50 процентов зрителей в основном смотрят и развлекательный контент, и новости.

Развлекательный продукт для нас очень дорогой. Год назад было трудно поставить даже детскую программу в эфир, потому что через день был траур. А какой смысл делать дорогостоящую развлекательную программу, если ее нельзя регулярно ставить в эфир? И как объяснить обществу, что вместо того, чтобы послать группу в Донецк, мы делаем развлекательную программу? Но мы понимали, что людям где-то надо выдыхать.

Мы сделали акцент на спорте – он дарит очень много таких же эмоций, и это не дурная радость. Плюс во многих спортивных состязаниях, которые мы транслировали, украинцы показали себя очень хорошо. Поэтому в эфире увеличили количество спорта.

А развлекательные программы заменила музыка, которую постарались максимально разнообразить. Это тоже способ выдохнуть без дурного веселья. Для старшей аудитории, кому нравятся народные артисты, мы оставили днем их любимых исполнителей. Эти концерты больше не длятся по четыре часа и выглядят более эстетично. Также мы добавили рок, джаз, такую программу, как «Альтернативная музыка». У нас есть и классика, хотя этот жанр самый непопулярный, но я уверена, что она обязательно должна быть.

– Что будет с программой «Надвечір’я»?

– Сейчас, спустя долгое время, все еще выходят программы, которые записала Тамара Владимировна Щербатюк. После них у нас выйдет в двух частях итоговая программа, посвященная Тамаре Владимировне, где соберутся многие из ее гостей. Телепрограмма-долгожитель для людей старшего возраста – это феномен. Мы подумали с командой этого проекта, что есть смысл сохранять программу, если аудитория, которая сейчас ее смотрит, примет ее без Тамары Владимировны. Если не примет, нужно будет делать какой-то другой проект.

Сейчас мы предлагаем вести эту программу людям, которые часто бывали в гостях у Тамары Щербатюк, которых она приглашала в соведущие. Это по большей части актеры, а не журналисты. Возможно, это будет им интересно. Мы уже записали один проект, запишем еще, посмотрим на реакцию аудитории. Если поймем, что этот формат работает: гости смогут продолжать эту историю для той же аудитории – значит, программа останется в эфире.

Вообще, хочу попросить зрителей: пишите и критикуйте все, что вы у нас видите, желательно без матерных слов. Тяжело что-то делать, не видя ответного отклика. Общественное вещание строится на двунаправленном процессе. Каждый раз, когда принималось сложное решение, большинство людей начинало это обсуждать в жанре скандала. Очень трудно было оттуда выкапывать качественные отклики. Также нам важно, чтобы люди писали, как работают ОГТРК, потому что у нас нет возможности широкого мониторинга. Особенно это касается освещения выборов – эта информация очень важная и необходимая. Я все это читаю и обязательно реагирую.

– Зураб Аласания на рабочей группе говорил о запуске новых проектов ко Дню независимости. Сколько планируется таких проектов? Что это за программы?

– Мы начинаем сезон условно 22 августа. У нас будет финал Национального отбора на детское «Евровидение». Двадцать четвертое августа – важный день для страны, мы планируем показать трансляции, интересные программы и фильмы, подбираем интересных гостей. С нового сезона в сентябре стартует программа с Мирославой Гонгазе. Добавятся авторские проекты «План на завтра», вернутся «Дебати PRO», образовательный проект. Будет второй сезон веб-сериала 5baksiv.net. Мы запустим более широкий пакет ID канала (эфирных заставок. – ТК).

Также в День независимости состоится премьера 12-минутного еженедельного проекта «На память». Он очень скромный и маленький, но очень важный для нас. Проект основан на архивных документах и видео, которые рассказывают об истории страны. Основная идея: обязательно должен быть документ и очевидец. Ведущий – это свидетель. Наша задача – погрузить его в воспоминания, чтобы человек не просто рассказывал историю, а вспомнил какие-то детали и дал зрителям эмоцию. Первым героем станет Левко Лукьяненко, который будет говорить о событиях перед тем, как был подписан Акт о независимости Украины. У нас есть видео на эту тему.

Вообще мы не будем подвязываться только к новому сезону, будет идея – будет проект. Так сказать, «зміни на Першому наживо». Есть несколько почти полностью разработанных проектов, для которых нет пока финансирования, чтобы сделать их качественно. Как только появятся деньги – запустятся проекты.

– Какие еще новые ведущие будут в новом сезоне?

– Будет новое лицо в «Плане на завтра» (пока не могу его назвать), Мирослава Гонгадзе, возможно, новый ведущий в «Надвечір’ї». Искали ведущего на место Юлии Куценко, думаем, что пока это будет один из журналистов-международников. Я думаю, что обязательно появятся новые ведущие из программы «Первая студия», через которую прошло много людей, которые никогда не видели себя в телевизоре. Для нас это площадка, и оттуда мы сформируем еще не одну программу.

Но мы сталкиваемся с интересной телевизионной реальностью: с одной стороны все против того, что у нас в стране есть пять политологов, пять экономистов и так далее, и они ротируются на всех каналах, с другой – человек, переключая каналы, видя знакомое лицо, останавливается, а незнакомое – пролистывает. И сейчас мы все время предлагаем новые лица очень качественно отобранных экспертов, которых никто не знает. Мы пока только показываем, как это может быть. Возможно, со временем получим какой-то отклик.

– Кто заменит Майкла Щура, которого мобилизовали?

Конечно же, никто не заменит Щура! Я очень надеюсь, что Щура заменит Щур в каком-то формате, который он сам сможет делать. Мы хотели бы развивать историю Романа. Мы его дождемся.

– Почему на сайте «UA:Перший» нет маркировки, что это проект «Громадського ТБ»?

– Мы маркируем в эфире. Канал – это площадка, которая, согласно концепту, покупает или сама делает продукт. У нас нет пока отдельной команды для сайта. Его нужно дорабатывать, им занимается пресс-служба. Но есть еще вопрос, как делить проекты. «Схемы», например, считают, что это совместный проект «UA:Першого» и «Радио Свободы», и мы им, правда, очень благодарны.

Фото из архива «UA:Перший»